Дань памяти и ощущения
2008 год. Для моего нового альбома я вдохновилась уроженкой Квебека Терезой Монкальм, но дело не идет. Я мечтала о диске с приглушенной чувственной атмосферой. И пригласила аранжировщика, который работал с этой певицей. Мы записали несколько отрывков. Но надо признать очевидное, моя идея не годится. Все сразу это поняли. Я пыталась сделать своей ту краску, которая не может мне подойти просто потому, что она не моя. Мы останавливаем работу, и я пересматриваю мое желание.На своем невероятном винтажном скутере он врывается во двор Фабрики, резко тормозит, чтобы его заметили. Он весельчак, этот Танги Дэрэн. Его выдает плутовской взгляд, а горячий пыл говорит о том, насколько он хитер. Я познакомилась с ним во время турне «Сильный пол», в котором он был исполнительным продюсером, отвечавшим за выпуск DVD. Его художественный вкус, владение пером и культура вызвали у меня желание позвать Дэрэна на помощь при создании моего нового альбома. И Танги присоединился к дьявольскому трио, которое мы составляем с Ришаром и Сирилом. Он умеет видеть и договариваться. Танги удается по-новому взглянуть на мою работу, и именно он проводит маркетинговые сделки, как, например, с «Lipton» и «Л’Этуаль». Объясню: «Л’Этуаль» — это самая большая сеть магазинов косметики в России, ей нужна была новая рекламная кампания. Танги узнал об их поисках, сумел встретиться с теми, кто отвечал за рекламу, и предложил им сделать меня лицом компании на два года. Мы без промедлений подписали контракт. И я очень этим горжусь.
Сегодня я начинаю записывать мой новый опус «Кабаре» («Kabaret»). В невероятном месте, на старой мельнице в пяти минутах от моего дома в Сен-Реми мы организовали студию. Здесь находится очень ценная коллекция виниловых пластинок с записями классической музыки. Это фонд Армана Па-нижеля, спасенный Пьером Берже. Студией на мельнице руководит Эрве Ле Гиль, звукоинженер по образованию.
Акустика в библиотеке великолепная, она обеспечивает мне естественную обстановку, live, которую я хотела для моего диска. Здесь проходит запись. Я хочу, чтобы альбом получился в стиле «ар деко», чтобы он получился берлинским, парижским, аргентинским. Я представляла это как долгое путешествие из берлинского кабаре в джазовый подвальчик в Париже через залы танго в Буэнос-Айресе. Чтобы этого добиться, мы пригласили трех разных аранжировщиков: Брифо, Фреда Эльбера и парижскую нео-свинг-группу «Караван-палас» («Caravane Palace»). Этой группе все по плечу, от электронной музыки до джаза. Это путешествие, которое я придумала, мы создаем сегодня на Фабрике.
Напряжение… Едва я спела несколько фраз, как уже чувствую ощутимую эмоцию. Это, разумеется, текст… Когда-то давно я набросала в блокноте обрывки фраз. Так, ничего особенного, без претензий. Просто воспоминания или дань памяти. Танги подбодрил меня, чтобы я писала больше от себя, глубже. И сегодня я пою тот текст, который мы написали вместе. «Последний раз» («Une dernière fois») — это, вне сомнения, одна из самых волнующих моих песен.
Есть еще песня, посвященная папе. Она называется «Впустите клоунов» («Faites entrer les clowns»). Это папу я вижу снова с его красным носом, открытым и смеющимся лицом, прозрачными голубыми глазами. Забавный и при этом немного грустный, такими умеют быть только клоуны. С «Кабаре» я как будто возвращаюсь в прошлое. Я случайно нахожу былых единомышленников, таких как Франсуа Бернхейм. Выбирая среди множества песен, я вдруг обнаружила великолепную песню «Солнце встает» («Le jour se lève») и неожиданно осознала, что ее автором был Франсуа Бернхейм. Невероятное совпадение, благодаря которому мы оба оказались снова на одном пути. И еще я нахожу старую и прелестную песню 50-х годов, написанную Хильдегарде Кнеф¹. Она будет называться «Удача не приходит надолго» («La chance jamais ne dure»). Так и до Курта Вайля² недалеко.
Так как «Кабаре» — это мой альбом-возвращение в совершенно новом стиле, он выйдет эксклюзивно в Интернете. Это способ освободиться от фирм звукозаписи и открыться навстречу новому средству информации, которым я никогда до этого не пользовалась. Для признанного артиста и для моего возраста, осмелюсь сказать, это риск, но эпоха удивительная, и я чувствую, что через Интернет для нас, артистов, открывается новый мир. Сайт продаж онлайн Ventes-privees.com станет моей витриной, его создатели сразу нашли сильную идею… Эта стратегия окажется плодотворной, потому что диск, поддержанный великолепным спектаклем, который я закончила, разойдется в количестве 800 000 штук по всему миру.
Странно, но одна из наиболее невероятных песен альбома определит направление новому спектаклю. «Подсевшая на героинь» («Addicte aux héroines») — это посвящение женщинам 30-х годов. Я начинаю заниматься подготовкой турне «Кабаре», с которым я связываю очень большие амбиции. Я мечтаю о законченном спектакле с современными танцами, с видео на экранах и капелькой литературы, элегантном и умном шоу с очень тщательно продуманной эстетикой. Я хочу, чтобы получился спектакль, похожий на путешествие по стилям и странам, этакая иллюстрация к записанному альбому.
И чтобы мы отдали дань свободным женщинам. Я осознаю, что реализация моих фантазий может стоить дорого в смысле усилий, подготовки и рисков.
Я полностью погружаюсь в тяжелую подготовку гастролей. Все тщательно обдумано и продумано в деталях. Спектакль я вижу как феерию, созданную из нежных картин. Чтобы реализовать эти вселенные, которые я стремлюсь воссоздать в звуке, в изображении и в танцах, мне помогает Танги. Он приносит мне фотографии, отрывки из фильмов 30-х годов Пабста, Хичкока, Любича, видео с записью современной хореографии. Вся эта информация помогает мне создать спектакль. Он ищет свое, я свое, потом мы соединяем находки и обсуждаем. Чтобы помочь мне воплотить мои идеи в музыке, я попросила Фредерика Эльбера приехать ко мне в Сен-Реми. Он занимает мастерскую в глубине сада, специально оборудованную для этого, создает там для себя студию, где и проводит взаперти большую часть времени. Несколько раз в день я нарушаю его уединение, чтобы познакомить со своими директивами, которые таковыми не являются.
Я не ходила в консерваторию, я не училась музыке. Поэтому я ему объясняю мое состояние души, привожу примеры, показываю видеоряд, который меня вдохновляет. Фреда я ценю за то, что для общения ему не нужны слова. Он достаточно чутко настроен на мою волну, чтобы разобрать мое намерение в моей эзотерической речи. Когда он дает мне послушать свои аранжировки, я вынуждена признать, что Эльбер максимально уловил то, о чем я говорила. Понемногу, в бесконечных хождениях мастерская — дом и обратно, мы создаем спектакль.
Для классических песен в моем репертуаре нам удается найти новую форму, более акустическую или более электрическую, которые максимально приближают эти композиции к самой их сути, выявляют глубину. Как будто им нужны были все эти годы, чтобы созреть, найти идеальный путь, нужный вариант исполнения. Все это время только для того, чтобы они зазвучали в наиболее подходящем звуковом одеянии. «Войти в свет» и «Я хотела бы познакомиться с ней» стали как никогда личными. Пути, по которым мы двигаемся с Фредом, остаются рискованными. «Кабаре» создается предвзято, наш выбор радикален. Впервые я решила, что только я буду у руля. С самого начала я объявила Ришару и Сирилу, что хочу лично управлять моим спектаклем и созданием альбома, а они ни в коем случае не будут вмешиваться в художественное управление так, как они обычно это делали. Потом я выбрала такой вариант спектакля, в котором музыка будет дирижером для всех других видов искусства. Видео, современный танец и литература соединятся под звуки музыки.
Современный танец в «Кабаре» зависит от постановки и желания добиться богатства чувств и ощущений. Знаменитого хореографа Режиса Обадиа, с которым мы с Танги познакомились в Москве, мы попросили придумать хореографию. Это он порекомендовал нам великолепную танцовщицу Стефани Пиньон. Они признанные величины в области современного танца, и они помогли мне воплотить мое желание совершенства. Я работаю изо всех сил, чтобы суметь станцевать мой спектакль. Я учусь, хожу на занятия. Многие часы занятий. Я всегда ценила возможность накачать мышцы тела, придать им рельеф. И я всегда дохожу до предела выносливости. Через некоторое время мышцы начинают болеть, ноют щиколотки и бедра, я больше не чувствую ступней, а в затылке такая боль, что его вот-вот сведет. Я обожаю танцевать. И я совершенствую еще и мою способность свободно управлять пением и танцем. Надо быть уверенной в том, что дыхание не собьется, а танец успеет за музыкой. И я учусь технике, сопротивлению не меньше, чем самой хореографии. И вот свидетельство моей одержимости танцами: я пользуюсь ею, чтобы станцевать с девушками из «Крейзи Хорc» для телепередачи в пользу ELA, европейского Фонда против лейкодистрофии, который поддерживает и спонсирует Зинедин Зидан…
В списке создателей спектакля «Кабаре» нас очень много. Помимо танца, музыки и видео, есть еще костюмы, созданные Альбером Эльбазом из дома моды «Ланвен» («Lanvin»), и декорации, автором которых является Кристоф Мартин (он сценограф Боба Уилсона). Я горжусь этим спектаклем, он красив. И потом я впервые чувствую подлинную современность, множественные связи с эпохой. На фоне кризиса воспоминания о 30-х годах в моем спектакле очень актуальны. История запинается, атмосфера повторяется. Сходство между двумя эпохами велико. И я не дурочка. Я понимаю, что деньги за билет отдают в ущерб чему-то другому, когда людям не до веселья. И тем большую радость я испытываю от того, что моей публике, которая так доказывает мне свою любовь, я могу предложить богатый, многогранный, проработанный, изысканный спектакль.
* * *
Сирил и Ришар проверяют мою выносливость, как это делают с подопытными кроликами. Организуя мои турне, они за долгие годы обзавелись многочисленными дурными привычками. Эта пара выяснила, что я выносливая, что концерты могут следовать один за другим, а моя энергия остается прежней, и я держусь на ногах в любом климате. В первое время они полагали, что я сверхчеловек. Потом, уже по привычке, они сочли такую выносливость нормой. А теперь они просто не отдают себе в этом отчета. Да и я тоже, впрочем. Я должна научиться беречь силы. Если я не лежу пластом на краю могилы, значит, я могу выступать. Эта вера в мою сверхчеловеческую выносливость мне льстит и меня утомляет. Они со мной рядом, они видят, сколько усилий требует спектакль, как выстроены мизансцены. Они могут подсчитать километры гастролей, количество рук и голосов, которые мне предстоит пройти.
Турне «Кабаре» требует от меня столько же, сколько премьерное турне моей карьеры. Тогда я довела себя до крайнего изнурения. А «Кабаре» изматывает. Физически мне необходимо много отдать в этом спектакле. На всех уровнях. Танец добавляет слой усталости к обычным тяготам турне, и когда я ухожу со сцены, я совершенно без сил. С «Кабаре» стрелка перегрузки стоит на красной метке. И я уже не так молода. И стала домоседкой. Но в отличие от турне «Мадемуазель поет» я не бегу, а интенсивно путешествую. Теперь я не отступаю перед пустотой, а вступаю с ней в бой. В те времена я нажимала на газ, чтобы набрать скорость. И быстрее погрузиться в мучительную боль. Работой я убивала себя, доводила до крайней степени усталости. Чтобы больше ничего не чувствовать, я разбивалась на тысячи осколков, разлеталась по сцене во всех уголках земли, чтобы забыть о боли, но не освободиться от нее.
А с «Кабаре» я просто оправдываю мои вложения. Я вкладываю все мои силы и энергию. Концерты стоят дорого, в создании спектакля участвовали хореограф, танцовщица, музыканты. И я начинаю турне, не представляя, каким будет финансовый результат. Но я решила доставить себе удовольствие, создать идеальный спектакль, на какое-то время подарить людям иллюзию.
Я пускаюсь в путь, от Молдавии до Греции через Болгарию, Карфаген и Израиль, и заканчиваю турне в парижском «Казино». Общее число концертов — сто пятьдесят. Слишком много всего. И благодаря моему контракту на рекламу «Л’Этуаль» в России я смогла впервые в качестве артиста международного класса пересечь всю Россию с севера на юг и от Санкт-Петербурга до Владивостока, дав в общей сложности более тридцати концертов!
¹ Хильдегарде Кнеф — немецкая актриса и певица. — Прим. перев.
² Курт Вайль — немецкий композитор, автор музыки к «Трехгрошовой опере». — Прим. перев.